На днях президент одной большой страны, за последние сто лет пережившей столько потрясений, что хватило бы на несколько десятков других стран, заявил, что «либеральная идея изжила себя окончательно… и вступила в противоречие с интересами подавляющего большинства населения». Но президент большой страны, уже заплатившей десятками миллионов жизней за подобные заблуждения, опять что-то перепутал. Именно либерализм всегда стоял на защите прав, свобод и интересов подавляющего большинства населения. И сегодня в такой стране, как Россия, где нарушены права абсолютно всех граждан, атака на либерализм — это угроза сохранения бесправия на долгие годы вперед.

ОТВЕТ ЛИБЕРАЛИЗМА

Вообще, рассуждать о либерализме вне конкретного исторического контекста неправильно. Либеральная идея всегда проявляется как ответ на что-то, как реакция. И поскольку катализаторы этой реакции в разные исторические периоды различны, то и сам либерализм постоянно меняется. 

Так, например, либерализм в СССР был протестом против тоталитарного строя. Сначала это было требование прекратить массовые убийства и репрессии. Затем носители либеральных идей требовали, чтобы советское государство не вмешивалось в личную жизнь, не диктовало, какие книги читать, какую музыку слушать, какие стихи сочинять, чтобы не затыкало рот в спорах о политике, экономике, науке и т. д. Наконец, отменить совершенно безумный, противоречащий справедливости и здравому смыслу запрет на частную собственность тоже требовали либералы.

А такое проявление либерализма, как мультикультурализм, стал на Западе ответом на расизм и колониализм, выражением чувства вины и ответственности общества за неравное распределение благ между богатыми и бедными странами, за то, что Запад живет мирно и богато, а целые страны и регионы потеряли будущее.

В чем же состоит ответ либерализма? Чем он отличается от других возможных реакций на те же самые проблемы и несправедливость?

Тем, что если юрист первым делом спрашивает «кому это выгодно?», если у врача первый вопрос «где болит?», то либерал в первую очередь задается вопросом, где и чьи права нарушены, чью свободу для жизни и творчества ограничивают. Ни одна другая идеология кроме либерализма не ставит вопрос таким образом. 

С ТОЧНОСТЬЮ ДО НАОБОРОТ

В России сейчас нарушены права всех. Люди не просто ограничены в свободах и лишены самостоятельности — доминирующей эмоцией в обществе является страх. Страх перед репрессиями и бедностью, страх перед конфискацией имущества и запретами на все, вплоть до свободного обмена знаниями, страх перед участием в очередной войне.

Либералы — это те, кто в соответствии с официально принятым Либеральным манифестом борется за законность, за гражданское общество, за права человека, за свободу слова, за развитие и поддержку образования, за обеспечение максимального доступа к медицинским услугам, за научно-технический прогресс и предпринимательство, за мир и международное сотрудничество.

Всего этого в нашей стране катастрофически не хватает. Поэтому как раз в России либерализм должен быть востребован в первую очередь. Но ни соблюдение прав человека, ни защита свободы слова, ни другие либеральные ценности не соответствуют политике Путина, более того — угрожают его несменяемости во власти. И именно поэтому Путин выдумал «смерть либерализма» в надежде, что это поможет поднять его рейтинг. По сути, президент продолжает кампанию, начатую на последней прямой линии, и ищет внутреннего врага в 1990-х. При этом Путин пытается сделать вид, что он сам и окружающие его олигархи (которых как бы и нет) не участвовали в событиях 1990-х, заложивших основу нынешней системы и его режима, назначает виновных.

Однако реформы 1990-х — это не либерализм. Освобождение монополий и криминальная приватизация, контроль над СМИ, коррупция на службе демократии, расстрел Белого дома в 1993 году, фальсификации результатов выборов и две войны в Чечне — все это не имеет никакого отношения к либерализму. То, что кто-то в ельцинских правительствах называл себя либералом, просто вопрос моды того времени (в 1930-е годы в СССР такие люди называли себя большевиками, потому что тогда была такая мода). На самом деле те, кто был у власти и называл себя либералами в 1990-е годы, — это люди, группы, партии и структуры, ничего общего с либерализмом не имевшие и делавшие все с точностью до наоборот. Кстати, и решения, принимавшиеся в начале 1990-х в петербургской мэрии, где будущий президент России работал помощником мэра, к либерализму не имели никакого отношения: вспомним, как первый и последний мэр Санкт-Петербурга разгонял Ленсовет или как вводил «депутатскую поправку», которая на долгие годы вперед коррумпировала депутатов петербургского Законодательного собрания.

БРАВО, БОРИС!

Иногда либерализм защищают так, что лучше бы этого не делали. Вот, например, неожиданно высказался очень странный кандидат в премьеры Великобритании от Консервативной партии, у которой сейчас, согласно опросам, менее 25% поддержки в стране. Борис Джонсон говорит дежурные слова о важности демократии (в известном нам стиле «свобода лучше несвободы») и неплохо осведомлен о состоянии канализации в России. Но главная его мысль в том, что высшим проявлением британского либерализма сегодня станет выход из Евросоюза.

Это именно то, что происходило в России в 1990-е, когда «ура-либералы» представляли либерализм как «свободу от» здравого смысла, что и привело к жестоким ошибкам в реформах и в конечном счете к неудаче постсоветской реформации. Как раз понимание свободы как «что хочу, то и ворочу» на своей суверенной территории, изоляционизм, отношение к международным обязательствам и глобальной ответственности как к ненужным ограничениям — это полное совпадение с мировоззрением Кремля. Браво, Борис!

При такой идейной близости по существенному вопросу слова одного из лидеров британских консерваторов в защиту демократии вообще не имеют значения. Та же демагогия, что и с «брекзитом». «У вас в Англии свои традиции, а у нас — свои, вот и все дела с вашей демократией, — непременно ответит Путин. — Делайте на своем острове что хотите, а нам не мешайте».

И главное. Джонсон использует либеральную риторику как инструмент манипуляции людьми. Вся история с «брекзитом» (и чем дальше, тем это понятнее) — это история манипуляции. В 2016 году во время референдума никто в Великобритании — ни рядовые граждане, ни политики, ни экономисты, ни юристы — не понимал, ни что такое «брекзит», ни как его осуществить практически. Спустя три года очень многим британцам стало ясно, что выход из Евросоюза не имеет положительного для страны решения. Более того, он угрожает расколом общества и распадом государства: уходом Шотландии и Ирландии, гигантскими экономическими проблемами… Ничего из российского опыта не напоминает? И потом, когда в результате «брекзита» все в стране посыплется, причиной назовут либеральную идею.

А пока Джонсон как «либерал» и «защитник либерализма» больше огня боится нового референдума. Потому что после почти трех лет дискуссий о «брекзите», о том, куда под лозунгами национализма и изоляционизма в «либеральной» обертке это может завести, британцы уже с несравненно лучшим пониманием выразят свое отношение к выходу из ЕС. Вот этого «демократ» Джонсон не может допустить.

Вот такой у либерализма выискался защитник. Так что Владимир может быть вполне доволен «либералом» Борисом.

КЛЕТКА ПУТИНА

Еще одна серьезная ошибка Путина заключается в том, что он отрицает аксиому, согласно которой основа экономического роста и благополучия людей — это свобода и закон. Президент не желает понимать, что потребность в самостоятельности и свободе у людей в ХХI веке растет очень быстро и что людям тесно и противно в той политической клетке, которую он создал и охраняет.

Думаю, дело в том, что либерализм — это подотчетность и прозрачность государства, ответственность институтов власти всех уровней, верховенство закона, то есть все то, что прямо угрожает нынешнему режиму в России. Поэтому кремлевские власти называют все плохое в стране и мире либерализмом: с помощью непрерывной пропаганды они добились того, что сегодня большинство населения России сам термин «либерализм» воспринимает как что-то чуждое и малопонятное (примерно как в советское время «капитализм»), а нынешняя кремлевская риторика в отношении либерализма напоминает борьбу с генетикой, которую гнобили как инородный «вейсамнизм-морганизм», преступно уничтожая при этом отечественный научный потенциал. 

Кроме того, без избавления от страха, без свободы творчества и без равенства возможностей, которые составляют суть либеральной идеи, невозможны ни технологический прорыв, ни даже развитие, адекватное нашему времени и миру.  

Чтобы не допустить исторического поражения России, либеральную идею в нашей стране надо наконец научиться понимать и реализовывать на практике. Потому что противоположностью либерализма является мафия, для которой нет ответственности перед законом, а есть только подчинение тому, кто в данный момент главнее и сильнее. Путин уверен, что российский народ иначе жить не умеет и не хочет. Поэтому он пытается убедить всех, будто либерализма больше не существует и жизнь в России навсегда останется такой, как сейчас. Но президент ошибается.