О том, что происходит с либеральным капитализмом, о «карнавальной политике», о смене курса в мировой экономике и о роли России в этих процессах.

Улыбки и шуточные приветствия на недавней встрече Путина с советником президента США по национальной безопасности в Москве резко контрастируют со смыслом их разговора. США объявили о выходе из Договора о ликвидации ракет средней и малой дальности (ДРСМД), что означает серьезнейшую военную угрозу для России и всей Европы, а выглядело это так, будто это дети, обсуждающие игру «Зарница», ну или участники какой-нибудь развлекательной телепрограммы, состязающиеся в острословии. Ни слова конструктива.

Но эпоха «карнавальной политики», политических шоу, которые эксплуатируют людские слабости для удовлетворения амбиций и комплексов главных действующих лиц, не будет долгой. Такая эпоха не может быть долгой: политшоу не решают никаких проблем, а только создают новые.

СДЕЛКИ

У нас на глазах в мировой экономике происходит разворот от глобализации к переориентации на локальные успехи. Трамповская политика «выгодных сделок» как альтернатива развитию международных институтов самым активным образом способствует этому. Так, в апреле этого года Трамп предлагал французскому президенту Макрону выгодную сделку за выход Франции из ЕС. Взамен президент США обещал французам более выгодные, чем для Евросоюза в целом, условия торговли.

На примере Франции очевидно, что таким образом Трамп пытается заставить страны ЕС отказаться от единой торговой политики, чтобы снизить конкурентоспособность. В марте этого года США ввели пошлины для всех стран на импорт стали и алюминия — 25% и 10% соответственно. В ответ Евросоюз установил пошлины на американские товары в размере 25%. Но торговая война — как раз то, что нужно Трампу. Не так давно американский лидер заявил, что США не начинали торговую войну, а участвуют в ней уже много лет. По словам Трампа, все эти годы американцы проигрывали в этой войне и только в последние полтора года (конечно, с его приходом к власти) стали одерживать победы.

Подразумевались ли под победами расшатывание Евросоюза и НАТО, угрозы выйти из ДРСМД (см. статью «На пороге», октябрь 2018), а также сознательный саботаж любых усилий по сохранению роли таких ключевых международных институтов, как ООН и ВТО? Как бы то ни было, все это явные признаки перемены курса в мировой политике. Надо ли объяснять, что отказ от курса на интеграцию и унификацию ведет к девальвации международных договоренностей, которые превращаются в ситуативные и в долгосрочном плане ни к чему не обязывающие. То, что уже было с таким трудом достигнуто в предыдущие годы и, казалось бы, прочно закреплено практикой — например отказ от торгово-тарифных «войн» для сбалансирования двусторонних торговых потоков, — в эпоху карнавальной политики оказалось непрочным и обратимым. Сегодня на место долгосрочных стратегий, горизонт которых уходит за пределы индивидуальной жизни, приходят печально известные «здесь и сейчас», мировая экономика возвращается к практикам столетней давности.

В целом происходит разворот вспять («again policy»): от идеи общих ценностей, базирующихся на лучших сторонах человеческой натуры и вере в силу образования и воспитания, к обращению в прошлое, когда мир был строго разделен на несовместимые и не смешивающиеся между собой сегменты, связанные с этнической принадлежностью, религией, бытовой культурой и самоидентификацией отдельных групп внутри общества. Этот разворот еще только начался, но нарастающие темпы процесса впечатляют (cм. статью «Потеря будущего», октябрь 2017).

РАЗВАЛ

Минувшим летом на встрече Путина и Трампа в Хельсинки стороны делали громкие заявления о взаимопонимании и доверительных отношениях. Но уже через день президент США объяснял, что имел в виду совершенно противоположное, а президент России просил считать свои заявления оговоркой. А в знак особенно «дружественных» отношений вскоре после финского саммита Россия продемонстрировала новые виды наступательных вооружений, а США опубликовали «Крымскую декларацию», объявляющую Россию агрессором и оккупантом (cм. статью «Политика голых королей», июль 2018). Еще дальше лидеры двух крупнейших ядерных держав зашли в октябре, когда Путин пожелал врагам мучительной смерти, а Трамп пригрозил выходом из ДРСМД.

Теперь пишут, что 11 ноября в Париже состоится новая встреча Трампа и Путина. Президенты США и России приедут туда для участия в торжественных мероприятиях по случаю 100-летия окончания Первой мировой войны. Ну чем не карнавал? Два человека, толкающие мир к третьей мировой войне, приедут праздновать окончание Первой? О чем они будут говорить? После их встречи в Хельсинки все стало только хуже.

Кстати, бессодержательно закончился в этом году и знаменитый саммит Трампа и Ким Чен Ына в Сингапуре, на котором было сосредоточено внимание мировой общественности. Но осознания неудачи у Трампа нет. В центр мировой повестки дня уже рвется второй саммит США-КНДР, который вряд ли будет чем-то отличаться от первого.

Так размываются выработанные послевоенными десятилетиями нормы общения и соответствующие табу. И это тоже часть процесса карнавализации политики. Именно она, карнавализация, позволяет не придавать значения словам, постоянно менять местами союзников и врагов, легко переходить от оскорблений к братаниям и наоборот, а главное — отказаться от самой идеи достижения больших общих целей.Политика, в том числе международная, распадается на огромное количество частных сюжетов и сюжетиков. Эти сюжеты остаются в поле зрения политиков ровно столько, сколько они способны удерживать на себе интерес медиа. А интерес медиа держится ровно столько, сколько сохраняется интерес к этим сюжетам со стороны пресыщенного информацией потребителя. При этом фундаментальный смысл политики — согласование конфликтующих интересов и поиск общего вектора, ведущего общество к развитию, — теряется в постоянной смене рейтинговых сюжетов. Политики все меньше заняты выявлением общественных проблем и их решением и все больше публичными кампаниями, созданием эффектных медийных образов и политтехнологической работой с массовым сознанием.

Тем временем разваливается система международной политики. На саммите G7 в июне этого года все тот же Трамп троллил своих западных партнеров и угрожал выходом США из «Большой семерки». Американский президент заставляет партнеров и союзников участвовать в своих бессмысленных и часто вредных играх. Они же вынуждены пока соблюдать приличия и поддаваться, вопреки растущему недоумению.

На фоне этих процессов внятные конфигурации интересов уходят в прошлое. Военно-политические блоки тоже превращаются в фикцию — сегодня уже невозможно поверить, что кто-то будет за кого-то воевать в реальной, а не пиаровской войне. А как может быть иначе, если на последнем саммите НАТО президент США устраивает публичные разборки с другими странами-членами альянса на предмет финансового участия? И снова Трамп сыплет угрозами о выходе из блока (см. статью «Трамп-шоу», июль 2018).

Характерно, что новая политическая реальность, создаваемая в последние годы усилиями тех, кто сегодня является ее главными бенефициарами, обретает собственную логику, вырываясь из-под контроля ее архитекторов и строителей. Примерно так было и с перестройкой Горбачева. Последний советский генсек тоже инициировал процессы, которые впоследствии не только вышли из-под его контроля, но и приобрели масштабы, о которых Михаил Сергеевич даже и не помышлял. Однако в СССР конца 1980-х сама ситуация имела положительную направленность: был мотив и вектор движения в будущее, к свободе, открытости, диалогу с миром. Сегодня в России это движение куда-то вбок или вспять — в сторону изоляции, ксенофобии, гонки вооружений, подготовки к войне.

Самый яркий пример — британский «брекзит», решение с множащимися негативными следствиями. Так, выход Великобритании из Евросоюза оказался не способом благополучно уйти от ловушек современного мира, а капканом, поставленным на самих себя. Да и «особые отношения» с США гораздо лучше выстраивались до тех пор, пока Британия сохраняла свою «особенность», свое лицо и место в международной политике, оставаясь при этом частью ЕС. Дело здесь уже не в Трампе, а в том, что это уникальное положение Великобритании теперь утрачено и никто не понимает, куда британские политики ведут страну, в чем их цель. Впрочем, одна цель правительства Терезы Мэй и лидеров Евросоюза очевидна — смягчить последствия «брекзита». Но ведь «брекзит» не стихийное бедствие, не чума, занесенная пришлыми крысами, а практический результат популистской националистической политики. Пожалуй, это первое крупное решение, на практике принятое европейской нацией на основе post-truth-пропаганды (пропаганды «постправды»). Становится понятным, что позиция, казавшаяся по-британски честной и благородной сразу после голосования («это решение, принятое демократическим путем, и его надо выполнять»), теперь выглядит все более спорной в связи с открывающимися новыми обстоятельствами. 700-тысячная демонстрация в Лондоне за пересмотр решения о выходе Великобритании из ЕС — только один из первых шагов на пути осознания необходимости жить и действовать в совершенно новых координатах.

Ну или, например, совсем недавнее голосование в Бразилии за фашиствующего правого политика Жаира Болсонару — это выбор, прямо продиктованный ощущением потерянного будущего. Люди в Гондурасе, руководствуясь тем же ощущением и стремясь к лучшей жизни, в буквальном смысле пошли маршем на Вашингтон. Для США ведь это то же, что африканские и ближневосточные мигранты для Европы. И это тоже только начало.

Так называемые акторы карнавализации политики, возможно, и не стремятся разрушить систему, которую они называют «либеральной демократией». Но они запускают процессы, несовместимые с ней. Политическая система, более или менее полно оформившаяся в развитой части мира к концу XX века (неважно, как ее назвать), сформировалась в результате победы рационалистической концепции государства и традиции гуманистического просветительства, то есть концептов, несовместимых с миром «постмодерна» и «постправды», который, наоборот, базируется на иррациональных реакциях пассивного большинства и эффективном высокотехнологичном социальном манипулировании.

Но такой мир неизбежно окажется во власти корыстных и безответственных манипуляторов. И этот новый мир уж точно не будет ни комфортным, ни справедливым, ни безопасным.

А ЧТО РОССИЯ?

Какую же роль в этих процессах играет наша страна? По большому счету, историческим шансом для России могла бы стать роль одной из ведущих сил, противостоящих этому новому опасному тренду. Претендентов на эту роль немного: почти все мировые лидеры либо вовлечены в эти потенциально разрушительные процессы, либо слишком озабочены собственными частными или региональными проблемами. Некоторые же, как, например, Китай, наоборот, самонадеянно видят в происходящем историческом развороте шанс возвыситься за счет всего остального мира. Только вряд ли у них это получится.

Но Россия, как это уже много раз случалось в истории, упускает свой шанс. Вместо этого все силы брошены на конфронтацию с западным миром.В этом году Центробанк РФ вывел практически все вложенные в американский долг средства (на которых, кстати, неплохо зарабатывал), вероятно, опасаясь блокировки в США. Можно предположить, что страна готовится к каким-то новым шагам, авантюрам, которые могут спровоцировать немедленные и жесточайшие санкции со стороны США.

Может, это подготовка к войне? Но кому нужна война, спросите вы. А кому нужно отвлекать внимание народа от пенсионного ограбления, от стагнации экономики и от полной бесперспективности нынешней политики; показывать всем этим иностранцам «кузькину мать» и свою личную крутость, а также добиваться для России равноценного с СССР после Второй мировой войны признания; пытаться разделить мир на сферы влияния и быть на равных с глобальными лидерами, несмотря на менее чем 1,8% мирового ВВП у России;
сохранять себя у власти пожизненно?

И еще один штрих. Летом в СМИ появилось сообщение: Минобороны РФ планирует поставить на учет все легковые автомобили вместимостью до восьми человек, которые находятся в собственности граждан, и воспользуется ими в случае введения военного положения. Минобороны эти сообщения потом, конечно, опровергало.

ИЛЛЮСТРАЦИИ: Mainzer Fastnacht, Карнавал в Майнце, Германия, 2018